С тоской во взоре я пришёл в знаменитый кёльнский музыкальный магазин A-Musik, славный высокой планкой своих требований, и стал слушать подряд все новинки из коробки с надписью «Elektronika». К моему удивлению, хозяин заведения Георг Одайк не мог сказать ничего связного ни об одном электронном компакт-диске: он их просто не слушал.
- Так, - сказал я, - а хоть что-нибудь из музыки, приходящей в твой магазин, ты слушал? И есть ли что-то, что тебе из прослушанного понравилось?
- Ja! – радостно ухмыльнулся он, обогнул прилавок и подошёл к коробке, на которой стояли слова «Zeitgenossische Rockmusik» – «Современная рок-музыка». Мне была вручена стопка компакт-дисков. Георг сказал, что все они – на удивление хорошие, и вообще в последнее время стало появляться всё больше хорошей рок-музыки. И это, безусловно, радует.
О том, что возвращается рок, я, конечно, наслышан, но обложки компакт-дисков мне были совершенно незнакомы. То есть возвращается не только тот рок, который идёт по музыкальному телевидению в многочисленных вновь учреждённых рок-программах. По-видимому, оживают маленькие лейблы, выпускающие рок-музыку.
Lightning Bolt «Wonderful Rainbow» (Load, 2003)
Lightning Bolt – Удар молнии. «Wonderful Rainbow» - Чудесная радуга.
Lightning Bolt – это дуэт басиста Брайана Гибсона и барабанщика Брайана Чиппендэйла. Обитают они в Род-Айленде, США. Музыка громкая, быстрая, плотная и, как несложно поверить, басовитая.
Барабанщик поёт в контактный микрофон, прикреплённый ко внутренней стороне надетой на его голову и закрывающей лицо вязаной шапки-маски. Голос слышно как тихое бурчание за огромной стеной бурлящего бас-нойза. Это кипение чёрного баса необычайно симпатично, я не понимаю, как можно играть на бас-гитаре – какой шестиструнной она бы ни была, так, что её звук превращается в агрессивное копошение упругих шариков.
Влияние металло-чудовищ из Slayer я, честно говоря, не слышу. Некоторые «типично металлические» риффы опознать можно, но, по-моему, на металл всё вместе не очень похоже, нет и типичного металлического самодовольства и пафоса. Есть пассажи, в которых музыка, не теряя напора, звучит статично, как длинный забор из секвенсора. А иногда из общей жути выскакивает пара нот, которые иначе чем «игривыми» и не назовёшь.
Если бы Slayer решили показать, что им и эсид-хаус по плечу, у них, наверное, получилось бы что-то вроде творения группы Lightning Bolt.
Lightning Bolt – Удар молнии. «Wonderful Rainbow» - Чудесная радуга.
Lightning Bolt – это дуэт басиста Брайана Гибсона и барабанщика Брайана Чиппендэйла. Обитают они в Род-Айленде, США. Музыка громкая, быстрая, плотная и, как несложно поверить, басовитая.
Барабанщик поёт в контактный микрофон, прикреплённый ко внутренней стороне надетой на его голову и закрывающей лицо вязаной шапки-маски. Голос слышно как тихое бурчание за огромной стеной бурлящего бас-нойза. Это кипение чёрного баса необычайно симпатично, я не понимаю, как можно играть на бас-гитаре – какой шестиструнной она бы ни была, так, что её звук превращается в агрессивное копошение упругих шариков.
Влияние металло-чудовищ из Slayer я, честно говоря, не слышу. Некоторые «типично металлические» риффы опознать можно, но, по-моему, на металл всё вместе не очень похоже, нет и типичного металлического самодовольства и пафоса. Есть пассажи, в которых музыка, не теряя напора, звучит статично, как длинный забор из секвенсора. А иногда из общей жути выскакивает пара нот, которые иначе чем «игривыми» и не назовёшь.
Если бы Slayer решили показать, что им и эсид-хаус по плечу, у них, наверное, получилось бы что-то вроде творения группы Lightning Bolt.
Ui «Answers» (southern, 2003)
Нью-йоркский квартет Ui («Ю-ай, впрочем, в Германии его называют Уи) в середине 90-х воспринимался как один из представителей построка, а, точнее, как результат применения даб-технологии к инди-року. Под даб-технологией имелся в виду процесс, произошедший с ямайским регги в начале 70-х годов, когда ритмический фундамент регги (бас и барабаны) обособился и зажил своей жизнью.
Музыка Ui и есть музыка ритм-секции. Хотя на альбоме «Answers» присутствует и масса других звуков, но главное здесь - бас и барабаны. Баса даже два, то есть два бас-гитариста. Плюс барабанщик, плюс мультиинструменталист: он то пощипывает гитару, то потискивает синтезатор.
Главное в этой музыке – мощное моторное стремление вперёд, музыка чиста, умыта и благообразна, она построена из элементов, имеющих ясную форму и функцию.
В этой музыке есть и брейки, и смены настроений, и ритмические наслоения, и убыстрения основного ритма, но наиболее убедительно она звучит в своём наиболее простом виде – в виде автономно и прямолинейно действующей ритм-секции, которой не нужны никакие декоративные завитушки.
Впрочем, я готов допустить, что это самообман, - очень может так статься, что ритм-секция, предоставленная сама себе, звучит тускло и неинтересно.
Тогда я поправлю свою характеристику: Ui – это мечта каждой ритм-секции о том, какой она могла бы быть простой, благородной и свободной... свободной от необходимости тащить на своём горбу ненужный хлам из гитар, вокала и клавишных.
Нью-йоркский квартет Ui («Ю-ай, впрочем, в Германии его называют Уи) в середине 90-х воспринимался как один из представителей построка, а, точнее, как результат применения даб-технологии к инди-року. Под даб-технологией имелся в виду процесс, произошедший с ямайским регги в начале 70-х годов, когда ритмический фундамент регги (бас и барабаны) обособился и зажил своей жизнью.
Музыка Ui и есть музыка ритм-секции. Хотя на альбоме «Answers» присутствует и масса других звуков, но главное здесь - бас и барабаны. Баса даже два, то есть два бас-гитариста. Плюс барабанщик, плюс мультиинструменталист: он то пощипывает гитару, то потискивает синтезатор.
Главное в этой музыке – мощное моторное стремление вперёд, музыка чиста, умыта и благообразна, она построена из элементов, имеющих ясную форму и функцию.
В этой музыке есть и брейки, и смены настроений, и ритмические наслоения, и убыстрения основного ритма, но наиболее убедительно она звучит в своём наиболее простом виде – в виде автономно и прямолинейно действующей ритм-секции, которой не нужны никакие декоративные завитушки.
Впрочем, я готов допустить, что это самообман, - очень может так статься, что ритм-секция, предоставленная сама себе, звучит тускло и неинтересно.
Тогда я поправлю свою характеристику: Ui – это мечта каждой ритм-секции о том, какой она могла бы быть простой, благородной и свободной... свободной от необходимости тащить на своём горбу ненужный хлам из гитар, вокала и клавишных.
NOXAGT «Turning It Down Since 2001» (load, 2002)
Норвежская группа NOXAGT. Славна Норвегия своим чёрным металлом. NOXAGT, безусловно, тяжёл и по саунду похож на привычный рок, по-моему, это минус.
Состав участников – барабанщик, басист и альтист, альт – это такая большая скрипка.
Вокала нет, есть редкие вопли, смешанные с визгом струнного инструмента.
Альбом очень короткий – меньше получаса.
Музыка устроена крайне репетитативно, то есть один и тот же пассаж исполняется много раз без изменений, потом много раз повторяется другой пассаж.
От этого музыка становится похожей на неповоротливого великана, который может только топтаться на одном месте или быстро превратиться во что-то иное... и потом опять топтаться. Особого вреда от него нет, но страху нагнать он, конечно, может. При внимательном слушании замечаешь, что новые пассажи – это фактически чуть-чуть по иному аранжированный главный пассаж песни. То есть мы всё время имеем дело с одним и тем же loop-ом, сыгранным, естественно вживую.
Так устроенная музыка обладает очень ясной структурой, внутри повторяющихся пассажей нет развития, нет нагнетания напряжения: в любой момент времени музыка статична. Композиция же в целом обладает логикой и завершённостью.
Норвежская группа NOXAGT. Славна Норвегия своим чёрным металлом. NOXAGT, безусловно, тяжёл и по саунду похож на привычный рок, по-моему, это минус.
Состав участников – барабанщик, басист и альтист, альт – это такая большая скрипка.
Вокала нет, есть редкие вопли, смешанные с визгом струнного инструмента.
Альбом очень короткий – меньше получаса.
Музыка устроена крайне репетитативно, то есть один и тот же пассаж исполняется много раз без изменений, потом много раз повторяется другой пассаж.
От этого музыка становится похожей на неповоротливого великана, который может только топтаться на одном месте или быстро превратиться во что-то иное... и потом опять топтаться. Особого вреда от него нет, но страху нагнать он, конечно, может. При внимательном слушании замечаешь, что новые пассажи – это фактически чуть-чуть по иному аранжированный главный пассаж песни. То есть мы всё время имеем дело с одним и тем же loop-ом, сыгранным, естественно вживую.
Так устроенная музыка обладает очень ясной структурой, внутри повторяющихся пассажей нет развития, нет нагнетания напряжения: в любой момент времени музыка статична. Композиция же в целом обладает логикой и завершённостью.
Terminal 4 «When I’M Falling» (truckstop, 2003)
Чикаго, как известно, - это место, где во второй половине 90-х цвёл пост-рок.
Terminal 4 – это коллектив, возглавляемый виолончелистом Фредом Лонберг-Холмом, он соучастник огромного количества проектов. То, что мы имеем дело с роком, догадаться по музыке альбома «When I’M Falling» очень сложно. По саунду это, скорее, сдержанный и лишённый острых углов и шероховатых мест джаз, почти – cool jazz, по стилю очень похоже, скажем, на Modern Jazz Quartet. Ударных нет.
Но если внимательно следить за тем, что именно происходит с мелодическими линиями солирующих инструментов, то можно заметить, что они ведут себя как риффы или фрагменты вокальной партии: в настоящем джазе гитара, тромбон, бас играли бы совсем другой материал и играли бы его по-другому.
Terminal 4 - это инструментальный рок, транспонированный в саунд и стилистику коммерческого и изрядно неживого джаза 40-летней давности.
Чикаго, как известно, - это место, где во второй половине 90-х цвёл пост-рок.
Terminal 4 – это коллектив, возглавляемый виолончелистом Фредом Лонберг-Холмом, он соучастник огромного количества проектов. То, что мы имеем дело с роком, догадаться по музыке альбома «When I’M Falling» очень сложно. По саунду это, скорее, сдержанный и лишённый острых углов и шероховатых мест джаз, почти – cool jazz, по стилю очень похоже, скажем, на Modern Jazz Quartet. Ударных нет.
Но если внимательно следить за тем, что именно происходит с мелодическими линиями солирующих инструментов, то можно заметить, что они ведут себя как риффы или фрагменты вокальной партии: в настоящем джазе гитара, тромбон, бас играли бы совсем другой материал и играли бы его по-другому.
Terminal 4 - это инструментальный рок, транспонированный в саунд и стилистику коммерческого и изрядно неживого джаза 40-летней давности.
Melt Banana «cell-scape» (a-zap records, 2003)
Японский квартет Melt Banana.
Да, это скорость, это стена звука, она же wall of sound, это нойз, это лёгкая несерьёзность, странные соло на электронных приборах, и абсурд общего замысла.
Техно-панк, превратившийся в виртуозный арт-рок.
Конечно, достоинство этой музыки состоит не в том, что она очень быстрая или шумная, а в том, что она изрядно сумасшедшая. Причём она прекрасно осведомлена о своём причудливом безумии.
И в этом, мне кажется, состоит очень важный момент: вот, скажем, кто-то играет быстрый гитарный рок и думает, что так это и должно звучать, это настоящая музыка, это серьёзно, это норма. Он, конечно, сумасшедший.
А вот Melt Banana играют быстрый гитарный рок с ощущением неадекватности и ненормальности происходящего. И потому они – серьёзные художники.
Кстати, то же самое относится и к электронике, если её творцы отдавали бы себе отчёт в смехотворности того, чем они занимаются, их фантазии, а, следовательно, и музыке это бы очень пошло на пользу.
Японский квартет Melt Banana.
Да, это скорость, это стена звука, она же wall of sound, это нойз, это лёгкая несерьёзность, странные соло на электронных приборах, и абсурд общего замысла.
Техно-панк, превратившийся в виртуозный арт-рок.
Конечно, достоинство этой музыки состоит не в том, что она очень быстрая или шумная, а в том, что она изрядно сумасшедшая. Причём она прекрасно осведомлена о своём причудливом безумии.
И в этом, мне кажется, состоит очень важный момент: вот, скажем, кто-то играет быстрый гитарный рок и думает, что так это и должно звучать, это настоящая музыка, это серьёзно, это норма. Он, конечно, сумасшедший.
А вот Melt Banana играют быстрый гитарный рок с ощущением неадекватности и ненормальности происходящего. И потому они – серьёзные художники.
Кстати, то же самое относится и к электронике, если её творцы отдавали бы себе отчёт в смехотворности того, чем они занимаются, их фантазии, а, следовательно, и музыке это бы очень пошло на пользу.
The Animal Collective
«Here Comes the Indian» (Paw Tracks, 2003)
Коллектив животных, Animal Collective.
Это четыре человека из Нью-Йорка, которые делают электро-акустический, он же экологический рок. Альбом называется «Вот пришёл индеец».
По некоторым композициям вообще невозможно догадаться, что кто-то здесь что-то играет, это какие-то шумы, звуки, запущенные в обратную сторону, странно записанные голоса, опять шум как бы леса, как бы гитарный вой, звуки фортепиано, мелодия из радиоприёмника, какое-то электронное вжиканье, ага, это вроде бы барабаны, а вот зачирикала птичка или синтезатор Касио... и почему всё время кажется, что магнитофонная плёнка поехала в обратную сторону?
Перед глазами встаёт то лес, то луг, то крестьянский двор, заполненный прихотливым минимал-эмбиентом. Растворившийся в окружающей среде тонкошеий крестьян то орёт, то стучит в барабан, но общей хаотической гармонии вовсе не нарушает.
Музыканты уверены, что продолжают традицию, с одной стороны, такой странной калифорнийской панк-группы как Sun City Girls, с другой – немецких хиппи-экспериментаторов начала 70-х годов Amon Dььl, с третьей - современного эмбиента в духе кёльнского лейбла Kompakt.
Звуки традиционных инструментов препарированы наравне со звуками натурального происхождения, все звуки постоянно возвращаются, и похожее на муравейник мелко вибрирующее пространство медленно расширяется и расползается.
Очень может статься, что мы имеем здесь дело с очередной попыткой симуляции транса и вообще традиционной ритуальной музыки, скажем, из африканского леса.
У этой музыки нет позвоночника, нет главной темы, всё плывёт и повторяется, нет чего-то, за что можно ухватиться и удержаться, она неуловима и проницаема.
Да, в джунглях музыке не выжить, джунгли прорастают сквозь любые заграждения, в джунглях всё становится джунглями.
Не ходите, дети, с гитарой, барабанами и микрофоном в джунгли. И на крестьянский двор не ходите. А то будете растворены без остатка.
«Here Comes the Indian» (Paw Tracks, 2003)
Коллектив животных, Animal Collective.
Это четыре человека из Нью-Йорка, которые делают электро-акустический, он же экологический рок. Альбом называется «Вот пришёл индеец».
По некоторым композициям вообще невозможно догадаться, что кто-то здесь что-то играет, это какие-то шумы, звуки, запущенные в обратную сторону, странно записанные голоса, опять шум как бы леса, как бы гитарный вой, звуки фортепиано, мелодия из радиоприёмника, какое-то электронное вжиканье, ага, это вроде бы барабаны, а вот зачирикала птичка или синтезатор Касио... и почему всё время кажется, что магнитофонная плёнка поехала в обратную сторону?
Перед глазами встаёт то лес, то луг, то крестьянский двор, заполненный прихотливым минимал-эмбиентом. Растворившийся в окружающей среде тонкошеий крестьян то орёт, то стучит в барабан, но общей хаотической гармонии вовсе не нарушает.
Музыканты уверены, что продолжают традицию, с одной стороны, такой странной калифорнийской панк-группы как Sun City Girls, с другой – немецких хиппи-экспериментаторов начала 70-х годов Amon Dььl, с третьей - современного эмбиента в духе кёльнского лейбла Kompakt.
Звуки традиционных инструментов препарированы наравне со звуками натурального происхождения, все звуки постоянно возвращаются, и похожее на муравейник мелко вибрирующее пространство медленно расширяется и расползается.
Очень может статься, что мы имеем здесь дело с очередной попыткой симуляции транса и вообще традиционной ритуальной музыки, скажем, из африканского леса.
У этой музыки нет позвоночника, нет главной темы, всё плывёт и повторяется, нет чего-то, за что можно ухватиться и удержаться, она неуловима и проницаема.
Да, в джунглях музыке не выжить, джунгли прорастают сквозь любые заграждения, в джунглях всё становится джунглями.
Не ходите, дети, с гитарой, барабанами и микрофоном в джунгли. И на крестьянский двор не ходите. А то будете растворены без остатка.
Campfire Songs (Catsuo plate)
К моему изумлению, альбом «Campfire Songs» – то есть «Песни у костра» – тоже оказался продукцией квартета Animal Collective.
Название группы на компакт-диске, заключённом в самодельную картонную обложку, не написано. И года нет, хотя это именно 2003. Акустическую гитару и голос юноши опознать, конечно, можно. Но звуки доходят до нас, как будто их доносят порывы ветра, да и юноша поёт медленно и не очень мотивированно. И похоже, раскачивается на ветру, как неживой...
Что же он поёт? Фраз не разобрать, скорее, он тянет отдельные слова и небыстро бренькает на гитаре. И ритм песни задаётся ритмом пауз. Постоянно что-то шумит – то ли река, то ли лес, то ли генератор белого шума.
Одиноко этому юноше, впрочем, голос у него какой-то странный, тонкий и шипящий... может, он не поёт, а дышит так? Но почему душа разрывается на части от этоих звуков, почему они так безнадежны? И почему он перебирает струны так, как будто у него нет пальцев? А может, это никакой и не юноша, а дух ночи?
Нет, не надо нам подходить к этому костру, не надо смотреть в лицо этому «юноше».
Длинные-предлинные песни мало чем отличаются друг от друга – некоторые разве чуть-чуть попрозрачнее, другие – поплотнее.
Альбом недлинен, на собрание находок и озарений совершенно не похож, и свою тему совершенно исчерпывает.
К моему изумлению, альбом «Campfire Songs» – то есть «Песни у костра» – тоже оказался продукцией квартета Animal Collective.
Название группы на компакт-диске, заключённом в самодельную картонную обложку, не написано. И года нет, хотя это именно 2003. Акустическую гитару и голос юноши опознать, конечно, можно. Но звуки доходят до нас, как будто их доносят порывы ветра, да и юноша поёт медленно и не очень мотивированно. И похоже, раскачивается на ветру, как неживой...
Что же он поёт? Фраз не разобрать, скорее, он тянет отдельные слова и небыстро бренькает на гитаре. И ритм песни задаётся ритмом пауз. Постоянно что-то шумит – то ли река, то ли лес, то ли генератор белого шума.
Одиноко этому юноше, впрочем, голос у него какой-то странный, тонкий и шипящий... может, он не поёт, а дышит так? Но почему душа разрывается на части от этоих звуков, почему они так безнадежны? И почему он перебирает струны так, как будто у него нет пальцев? А может, это никакой и не юноша, а дух ночи?
Нет, не надо нам подходить к этому костру, не надо смотреть в лицо этому «юноше».
Длинные-предлинные песни мало чем отличаются друг от друга – некоторые разве чуть-чуть попрозрачнее, другие – поплотнее.
Альбом недлинен, на собрание находок и озарений совершенно не похож, и свою тему совершенно исчерпывает.
июль 2003