Нерв сегодняшнего дня проходит вроде бы неподалёку от проекта The Streets.
The Streets – это молодой белый двадцатипятилетний англичанин Майк Скиннер.
Его второй уже по счёту альбом называется «Кусок не бывает бесплатным», словом «кусок» я ловко перевёл жаргонное название для тысячи – в данном случае фунтов стерлингов:«A Grand Don’t Come For Free».
Первый альбом проекта The Streets разошёлся в количестве почти миллиона экземпляров. Второй – тоже вроде бы многообещающий.
Формально говоря, это хип-хоп. Однако, бит – не совсем хип-хопный, это современная модная разновидность британской танцевальной клубной музыки, которая называется «гараж». Британский гараж развивался и развивался, преодолел 2step и в своём нынешнем состоянии называется «grime».
Так вот этот самый грайм и есть та музыка, под которую рэпует Майк Скиннер
И не очень-то он и рэпует, звонкой, чёткой и попрыгучей его речь не назовёшь, нет в ней виртуозности или ритмической изысканности... в его речи, в манере – масса обыденности и какой-то даже заурядности.
Наверное, так говорят раздражённые чем-то обычные люди, которым надо выговориться: долго, однообразно, с характерными интонациями и ритмическими неправильностями. Ритмические попадания в музыку обыграны крайне ненавязчиво.
Всё это, безусловно, располагает к музыке проекта The Streets.
Хип-хоп Майк Скиннер слушает с раннего детства, первую команду он основал в 12-летнем возрасте, в 16 увлёкся хаусом и вообще клубной культурой, то есть танцами и наркотиками. Потом купил себе компьютер и стал делать техно, после техно - хаус и даже даб-хаус.
Потом он продал компьютер и уехал за девушкой своей мечты в Австралию. А было ему как раз 19 лет. Помотавшись без дела в Австралии, и перепробовав массу занятий – от диджея до продавца в супермаркете, он в 2000-м вернулся в Лондон и с другом детства организовал новую группу. Группа быстро развалилась, и Майк остался в проекте The Streets один, а его коллеги стали утверждать, что все его стихи, мелодии и ритмы – на самом деле украдены у них.
Музыку Майк Скиннер делает дома – буквально в своей спальне - на переносном компьютере. В той же спальне стоит и микрофон. В кровати спит его подруга, а стены обиты толстым слоем строительного пенопласта.
Я себе это очень живо представляю.
Обычность и заурядность голоса Майка – это вовсе не метафора, Майк Скиннер – вполне обычный и заурядный малообразованный малый, и этим сознанием горд. Он так и заявляет, что не имеет к культуре никакого отношения, «культура меня не интересует», а также «музыка не имеет отношения к интеллекту». Музыку свою комментировать он не хочет и, по-видимому, не может, дескать, всё и так понятно.
Майк Скиннер – типичный гизер (geezer), и в своих песнях-рассказах речь ведёт о подобных себе личностях. После выхода первого альбома проекта The Streets к существованию этих самых гизеров, к их стилю жизни было привлечено общественное внимание, они даже стали восприниматься как цель маркетинг-стратегии. Слово geezer вообще-то обозначает что-то вроде «старый псих».
В виду однако имеется молодой человек в возрасте от 18 до 25 лет без высшего образования. После окончания школы типичный гизер устраивается на ту или иную работу, требующую применения не очень сложных физических усилий. Время от времени он остаётся безработным.
Чем гизер занимается? Ничем особенным, в основном убивает время – сидит в кафе или в каком-то магазине, шляется по улицам, глотает наркотики, смотрит телевизор, играет в видеоигры и делает разнообразные покупки.
А вот выпускники высших учебных заведений имеют куда меньше степеней свободы, им нужно долг за учёбу возвращать – порядка 12 тысяч фунтов. Оттого деньги тратят и без дела шляются они куда как меньше. Кроме того, на формирование стиля жизни влияет и то, что гизеры получают зарплату в конце недели, а те, кто работает 9 часов ежедневно в соответствии с полученной профессией, – раз в месяц. Оттого и деньги тратят – или, наоборот, экономят - они по-разному.
Иными словами, гизеры – это вроде бы не просто самоназвание группы молодых людей из лондонского пригорода, но субкультура простых грубоватых ребят, стоящих обеими ногами на земле, и не за очень большие деньги прожигающих жизнь. Никакой саморефлексии у них нет.
В Германии, однако, подозревают, что никакой особенной социальной группы за словом «гизеры» и не стоит.
Альбом «A Grand Don’t come for Free» – так сказать, концептуальный. В нём рассказывается сквозная история молодого человека – естественно, гизера. Молодого человека зовут Майк, как и шефа предприятия Майка Скиннера, вообще, все лица этой истории – вполне реальные.
Майк теряет тысячу фунтов, а потом и свою подругу, выясняет отношения со своим приятелем, находит новую девушку, а потом и деньги. По ходу дела Майк опаздывает и не успевает сделать ставку в тотализаторе на исход футбольного матча, стоит обдолбанный, несчастный и всеми покинутый посреди клуба, сидит перед телевизором, который ломается, отправляется пожевать, скандалит, пытается по телефону замять своё хамство, получает по зубам от мастера по ремонту телевизоров.
Всё это – с большим количеством остроумных деталей и на чудовищном жаргоне.
Всё герои этой вполне реальной истории непрерывно выпивают, заглатывают, закидываются, нюхают и втягивают.
Всё – как в жизни. Ничего особенного. Ничего кроме здравого смысла.
«Common Sence» – то есть здравый смысл – по-видимому непростое слово. У Майка есть даже такой стишок:
«Гизерам нужно нечто, что их восхищает,
если их жизнь им этого не даёт,
тогда они прибегают к насилию,
это простой здравый смысл».
В чудовищном потреблении всяких возбуждающих и успокаивающих средств Майк Скиннер тоже не видит ничего необычного – такова жизнь, он сам, кстати, наркотиков употребляет куда меньше обычного, уверяет он.
У него любопытное мнение о связи наркотиков и музыки. Раньше наркотики, которые принимали музыканты, определяли какую музыку те делают. Потребители же музыки наркотиков почти не употребляли.
Сегодня ситуация вывернулась наизнанку. То, какая музыка звучит, определяется тем, какие наркотики принимает публика, потому что публика покупает музыку. Чёрная музыка, белая музыка, рок-музыка, танцевальная музыка - каждый выбирает себе такую музыку, которая лучше подходит к тем наркотикам, которые он употребляет – утверждает Майк Скиннер.
Удивительные вещи он рассказывает. Но, с другой стороны, может быть это как-то объясняет то обстоятельство, что британскую музыку – и тем более британскую клубную музыку – вот много лет невозможно слушать.
сентябрь 2004