НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА

Три года назад я предпринял отчаянную попытку выяснить, что такое андеграунд и в каком виде он существует сегодня. Андеграунд я искал в Кёльне, и, честно говоря, ничего, что заслуживало бы этого изрядно поизносившегося, но тем не менее всё ещё гордого слова, не обнаружил. Слово «андеграунд» в Кёльне явно не в ходу.
Другое дело - Берлин.
Пару недель назад я посетил немецкую столицу с целью взять несколько интервью и практически безо всякого усилия с моей стороны оказался в эпицентре андеграундной жизни.
Этот самый эпицентр выглядит как музыкальный магазин, который называется Neurotitan. О нём и пойдёт сегодня речь. В Neurotitan-е я нашёл массу самодельных компакт-дисков в самодельной же упаковке. Как правило, это довольно анархичная и шумная музыка.
 

Ohmnoise feat. Stories in Colour @ On-Off
Запись концертного выступления человека, скрывающегося под псевдонимом Ohmnoise, в берлинском клубе On-Off. Ohmnoise сидел за компьютером, его сопровождали два басиста и барабанщик. Это угрожающая и протяжная музыка, напоминающая одичавший и поросший длинным волосом space-rock.
Ohmnoise - это и лейбл. Конверт компакт-диска изготовлен полиграфическим способом, сам компакт-диск выжжен на компьютере. Я купил последний экземпляр.
 

Самое модное и приятное место сегодняшнего Берлина - это Хакские дворы. Буквально в двух метрах от этих самых отреставрированных и нашпигованных туристами дворов расположено старое-престарое здание (Rosenthaler Str. 39) с давними традициями подпольной борьбы.

В многоэтажном доме находятся мастерские художников, выставочный зал, магазин Neurotitan и на первом этаже - кафе-бар. В этом кафе регулярно проходят концерты, иногда - довольно известных коллективов, скажем, совсем недавно там в сопровождении балетной труппы выступали :Zoviet-France:. Часто в бар наведывается полиция проверить, не происходят ли там неразрешённые танцы. Когда полицейские обнаруживают проигрыватель грампластинок, бар тут же закрывается как нелегальный танцевальный притон.
То же самое относится и к многочисленным студиям. В некоторых из них художники иногда показывают свои видеофильмы, но при этом строжайше запрещено что-то есть, пить и даже садиться. Нагрянет полиция - будет невозможно доказать, что это не подпольный клуб.
Кстати, нелегальные клубы в Берлине тоже существуют. Мне рассказали, что полиция недавно обнаружила и закрыла клуб, который находился в обычной квартире (надо отметить, что «обычные квартиры» в Берлине бывают размерами метров по 100-120). Стены нелегального клуба были выкрашены в оранжевый цвет, играла негромкая музыка, всё комнаты были уставлены мягкими креслами, найденными, разумеется, на улице.

За прилавком магазина Neurotitan стоит высокий, худой и наголо стриженный парень, который блестит очками и шевелит глазами. Это Эд. Мне с самого начала очень понравилось в Эде то, что на мой демонстративно идиотский вопрос: «Ты не будешь протестовать, если я всё это назову андеграундом?» он ухмыльнулся и ответил: «Не буду».

Магазин Neurotitan представляет из себя поистине завораживающее зрелище. В первый день пребывания в Берлине я провёл в нём часов шесть, и у меня вовсе не возникло ощущения, что я всё рассмотрел. Помещение находится на втором этаже. Вся лестничная клетка во много слоёв уклеена плакатами - как типографского изготовления, так и вполне кустарного. Попадаются и довольно живодёрские изображения, по сравнению с которыми deathmetal-постеры - просто иллюстрации из детского букваря.

Сам магазин Neurotitan состоит из трёх больших отделов, первый - музыкальный, второй - отдел комиксов, и третий - художественный.
Все стены увешаны шедеврами андеграундного искусства. Это картины, рисунки, коллажи, гравюры и разного рода мелкие объекты цинично-подрывного содержания. Есть и кустарным способом изготовленные книги. Отдел комиксов очень большой. У меня просто разбежались глаза, я и не подозревал, что искусство андеграундного комикса настолько благоухает. Есть прилично выглядящие издания на глянцевой бумаге, но в, основном, это чёрно-белые тетрадки. Содержание? Скажем, так: книги Владимира Сорокина посторонним предметом здесь бы не смотрелись.

 

Большинство комиксов нарисованы профессиональными художниками, Эд рассказал, что искусство малотиражных комиксов возмутительного содержания цветёт во Франции, а в Берлине существует масса народу, коллекционирующего именно такую продукцию. Я только сейчас сообразил, на что больше всего похож магазин Neurotitan - на кунсткамеру.
Кстати, я заметил, что перед полками с комиксами толпятся , в основном, девушки, а перед ящиками с компакт-дисками - молодые люди. Рационального объяснения этому обстоятельству я так и не нашёл.
 

Jerome Leuba "CACHE"
Тираж - 50 экземпляров, мой - 21. Компакт-диск помещён в обычную пластиковую коробку, оклеенную со всех сторон плёнкой. Плёнка имеет структуру красно-коричневого дерева, по-моему, это просто кусок самоклеющихся обоев. Повторяю, плёнка не вставлена в коробку, а наклеена прямо сверху. Выглядит потрясающе, как пластмассовая деревянная коробочка. Если верить вложенной бумажке, возился некто Нельсон Лопес, он вырезал куски пластика и обклеивал ими коробку за коробкой.
Внутри находится электроакустическая музыка, то есть собранная из звуков и шумов естественного происхождения, можно распознать звуки шагов, плеск воды... Некоторые звуки зациклены, дигитального нойза практически нет (хотя в некоторых треках присутствует - в качестве фона - шумноватый свист), всё в целом совсем не агрессивно.
 

Kreisverband Friedrichshain
Ещё один компакт-диск лейбла Ohmnoise. Это сборник Kreisverband Friedrichshain. Он заполнен, с позволения сказать, техно-музыкой. Шума и неприятного скрипа в этих монотонно повторяющихся аудио-петлях навалом. А главное - масса движения и жизни, хотя и несколько неандертальского свойства. Всё в целом - панк-транс. Все треки длиннее десяти минут. Хорошо заметна не только грубость подхода, но и принципиальное нежелание подражать саунду обычной поп-музыки. Я не могу сказать, что в андеграунде все двери распахнуты настежь и нет никаких препятствий для свободного творческого ума. Нет-нет, как раз наоборот. Андеграундная музыка вовсе не изумляет своим разнообразием. Она довольно монотонна. По-видимому, разнообразие и пестрота принесены в жертву интенсивности, судорожности и настырности, - подумал я.

 

Yana Milev «schweigen im reigen»
Берлинская художница Яна Милев изготовила компакт-диск «schweigen im reigen» («молчание в хороводе»).
Яна написала стихотворение, состоящее из многократного повторения одной и той же фразы. Идущий по спирали и образующий лабиринт текст был увеличен и напечатан на фосфорицирующей плёнке, которую Яна положила на пол. А звук карандаша, пишущего стихи, был обработан на компьютере. Всё вместе было выставлено в качестве инсталляции в музее города Дрездена. Запись длится всего 9 минут. Тираж компакт-диска - 150 экземпляров.
Это очень быстрая и ритмичная музыка. И небезразличная. Хорошо слышно, что карандаш в самом начале записи остро заточен, звук сухой и жёсткий. Постепенно карандаш стачивается, а шрифт, по-видимому, становится более быстрым и небрежным. Из-за того, что постоянно повторяется одна и та же фраза, возникает эффект зацикленности, но не дигитально-буквальной, а небрежной и поэтичной.
Текст Яны - это стена лабиринта, то есть она выписывает словами стену. Поскольку её текст идёт петлями, то он сам напоминает путь внутри лабиринта (иными словами, стена лабиринта может быть понята как проход, а проход в лабиринте - как стена: это эффект позитива-негатива). Время от времени за истерично пишущим карандашом слышны то протяжные шумы, то далёкие голоса, они тоже повторяются. Это, безусловно, усиливает эффект «лабиринтности» - звук ходит не по кругу, а кружится в лабиринте, разные части которого по разному аудио-окрашены.
Самодельный компакт-диск длинной 9 минут выглядит непобедимо гордо.
Потрясающая идея, и довольно просто реализованная.
Шедевр.
 

Домом, в котором обитает магазин Neurotitan, заведует Хенрик Вайфенфах - невысокий субъект довольно застенчивого и помятого вида. Он был сильно простужен, поэтому и голос его был тих и мят. Я ужасно напугал Хенрика своим энтузиазмом по поводу андеграунда, мой собеседник этого слова немного стеснялся. Он применял такие слова как «альтернативная ниша» и «независимые художники». Впрочем, слово «идеализм» кажется ему куда более уместным.
Его самого удивляет, что эта ненадёжная конструкция, состоящая из безумного магазина, нескольких мастерских, выставочного зала и кафе, до сих пор существует. Спрос на изделия андеграундной культуры вовсе не велик.

Последний всплеск активности берлинского андеграунда приходится на 1992-ой год. С тех пор берлинский андеграунд неостановимо мелеет и высыхает, его активисты одумались и начали заботиться о зарабатывании денег. Не сложно понять, почему.
В городе почти не осталось бесплатных помещений, то есть пустующих и бесхозных мест, где можно провести концерт или выставку. На мой вопрос о размерах андеграунда сегодня, Хенрик ответил, что есть всего пять тусовочных мест (таких как Neurotitan) и штук 15 мастерских. Это малая часть того, что существовало десять лет назад. Сейчас часто так случается, что день за днём «в андеграунде» ничего не происходит. Раньше каждый вечер можно было выходить в город и наудачу отправляться по знакомым адресам, и по каждому проходило что-то интересное, новое и людное.
Собственно, люди-то никуда не делись, но атмосфера изменилась довольно сильно, грубо говоря, музыканты и художники сидят по домам и думают, где бы взять денег.
Сегодня, если ты хочешь что-то предпринять, на тебя сразу наваливаются три пресса - плата за помещение, плата за электричество и, наконец, официальное разрешение на проведение мероприятия.

«Но, вообще говоря, мы процветаем - застенчиво улыбнулся Хенрик, похожий на кого угодно, но только не на процветающего деятеля культуры, - если мы не загнулись за столько лет, значит, мы нашли свою нишу. Магазин существует три года, галерея посещается, мы довольно известны, с нами сотрудничают все европейские художники, производящие малотиражную продукцию, мы устраиваем регулярные концерты. Мы должны работать хорошо, мы не можем позволить себе халтурить. Если мы сваляем дурака, допустим какую-нибудь ошибку, потеряем важный контакт - мы останемся без денег. И самоупразднимся. Жалко, что у нас нет денег. Художники их заслужили».

 

В Берлине меня изумила необыкновенная открытость музыкального и околомузыкального мира. Кажется, что контакты завязываются сами собой.
Я достаю из ящика компакт-диск, Эд вставляет его в проигрыватель, я спрашиваю: Кто это? Он отвечает: Игнац Шик, участник группы Perlon, во Франкфурте нашлась фирма Perlon и ребят заставили переименоваться. Теперь они называются Perlonex. Игнац - один из них. «Хочешь с ним поговорить?» Эд берёт в руки телефонную трубку и вопросительно смотрит на меня. Я неуверенно мнусь, я не привык к тому, что расстояние от компакт-диска в магазине до живого музыканта может быть настолько коротким. .

 

Ignaz Schick «Tabit» zangimusic
Альбом «Tabit» Игнаца Шика состоит из четырёх длинных треков, самый длинный - 20 минут. Они наполнены непротивным жужжанием, которое очень медленно меняет свой тембр. Редкие вкрапления дигитального хруста оживляют картину. Не вредящий окружающей среде нойз, записанный человеком, которому некуда торопиться.
Компакт-диск Игнац выпустил на собственном лейбле zangi music. Несмотря на то, что жёлтая обложка напечатана на принтере, а CD - выжжен, лейбл zangi music официально зарегистрирован и платит большие деньги в Агентство по охране авторских прав (GEMA).
 

v.a. «DIENSTbar Resümee», Ohmnoise
На обложке компакт-диска под именем каждого музыканта стоит его телефон или и-мэйл адрес, в данном случае - телефон, разумеется, берлинский.
Мои фавориты на этом сборнике - псевдо-поп-песня, которую изготовил Jeremy Clarke (зверский электро-нойз, за котором что-то нежное и американское поёт немолодой уже мужчина) и трек проекта Mausi (Мышик). Мышик изваял электроакустический по-милому извивный нойз, по-видимому, сложив в одну вязанку много десятков разных звуков родного города.
Берлинские треки, привезённые мной в спокойный и слегка безразличный Кёльн, полны какой-то странной жизнью. Может, именно её и хочется назвать андеграундом?

 

«Видел того парня? - Эд показал мне уходящую в проём двери сутулую спину. - Это американец, второй день в Берлине. Он переехал в Берлин, никого здесь не зная. Принёс свою музыку. По-моему - ничего. Довольно интенсивный гул в басу».
Эд показал мне вполне грамотно изданный и оформленный компакт-диск. Промышленное производство, - злорадно отметил я. И тоскливо сообразил - компакт-диск тут же оказался на полке магазина, а и-мэйл-адрес музыканта - в компьютере Эда. Парень, так сказать, прописался в Берлине, он будет получать приглашения на все интересные мероприятия. В Кёльне просунуть свой и-мэйл-адрес в рассылочный лист местной музыкальной тусовки мне не удавалось несколько лет.
В Кёльне кажется, что жизнь сложилась и ничего годами не меняется. В Берлине творческий народ вовсе не включён в окаменевшие связи. Все мои знакомые в Кёльне знают друг друга с детства, как минимум - лет пятнадцать. В Берлине не имеет значения, живёшь ли ты там десять лет или всего два дня. Люди быстро вступают в контакт, быстро возникают новые связи. Не знаю, отражает ли слово «андеграунд» положение дел, но то, что берлинская жизнь - куда более неформальная и куда менее окаменелая, чувствуется очень сильно.

Я спросил Эда, воспринимает ли он себя эпицентром берлинского андеграунда. Он ухмыльнулся: «андеграунд» - какое-то странное слово, пахнущее справочником для туристов. Конечно, в Берлине есть люди, живущие на пособие по безработице, придерживающее леворадикальных взглядов и делающие при этом музыку. Наверное, это и есть андеграунд в узком смысле слова. Но есть масса народу, который записывает музыку, при случае выступает то там, то сям... люди где-то работают или учатся, выжигают при необходимости свои альбомы на компакт-дисках, ходят в кино, радуются жизни... И живут помимо звукоиндустрии. Бойцом невидимого фронта себя при этом не ощущая.
     И ты себя тоже не ощущаешь? - спросил я.
     «Я - нет, - засмеялся Эд, - Я ощущаю себя, скорее, психом. И тебя, кстати, тоже». Я вытаращил глаза, а Эд выставил в объектив моей фотокамеры хэвиметаллическую «козу»: «Ты что думаешь, люди, которые в этот момент идут по улице и ждут, когда же наступит рождество и можно будет купить новый альбом Мэрайи Керри, они тебе поверят, что нормальный человек может покупать ту музыку, которую покупаешь ты?»
Я понял, что мне опять не удалось замаскироваться.
 

 

NEUROTITAN

Rosenthaler Str. 39
D-10178 Berlin

MO -
DI -
MI 16 - 22
DO 16 - 22
FR 16 - 24
SA 11 - 24
SO 14 - 20

T: +49-30-308 725 76
F: +49-30-308 725 75
E: neurotitan@haus-schwarzenberg.org
 
 
 

Андрей Горохов © 2001 Немецкая волна